Талиорне

История колец

One Ring to rule them all, One Ring to find them,
One Ring to bring them all and in the darkness bind them.

— ... Так ты пришел просить о милости Валар?
— Да.
Губы плотно сжаты, в глазах, как у всех Майар, ничего не разлядеть, но видно что гордость еще очень сильна в нем и одно простое слово стоило немалых трудов.
— Возможно ты и получишь ее, — голос Эонве выражает сомнение. — Но не в моей власти судить равных мне, я лишь посланец Стихий. Ты должен предстать перед ними. А теперь — я должен идти. Многое еще предстоит решить и не в последнюю очередь судьбу камней Феанора.
И Саурон вновь остался один, как когда-то в мрачном лабиринте Таур-ну-Фуин. У него было много времени для раздумий.
Кто знает, где бродил он? Что он пережил за это время? Прошел не один век, прежде чем его вновь увидели на дорогах западного Средиземья. Он не пришел в Валинор и не предстал пред лицом Валар — из трусости ли? Он сам не знал ответа. Но он знал, чтобы бы было, если бы он пришел... Лишь сам Саурон знает как ему это удалось, но он видел, что было с Ним...
Скованный цепью, в ошейнике, — но не сломленный. Лицо искажено яростью, губы изрыгают проклятия, рядом Готмог и иные, рангом помельче. Из тех, кто не может умереть иначе. И Врата Ночи. Остался один шаг. И — надо отдать Ему должное — Он сделал этот шаг сам.
А по просторам востока движется маленькая фигурка, — непросто откинуть прошлое и родиться заново.

* * *

— ... Там-то, друг мой Келебримбор, я и нашел смысл своей жизни. То, что не позволило мне явиться в Аман и быть выброшенным к Властелину. Я должен хранить эти земли. Рано или поздно Он вырвется и будет битва. Величайшая из всех битв. И я должен сделать так, чтобы Он не победил — слишком хорошо я знаю, чем грозит Его владычество. Затем будет ваш черед — залечить раны мира от Битвы Битв, и Вторая Песнь и много чего еще. Там мне места не будет. Я создан для сражений — так суждено. Пусть зло — а я был величайшим из Его слуг — обернется добром.
— "И все же останется злом" — так сказал владыка Мандос. Ты уверен, что путь к добру лежит через войну?
Они еще много беседовали — Аннатар и Келебримбор. Они были друзьями — насколько это только возможно, но даже Келебримбор не смог переубедить Гил-Галада и Галадриэль. В те годы были откованы Девять. Аннатар знал — чуствовал, — что когда настанет час, ему понадобится не только войско (даже Келебримбор не смог пересилить отвращение к оркам и не побывал в Мордоре, где тренировались войска), но и полководцы. Они должны быть настоящими, опытными воинами, чтобы хоть в чем-то сравняться с Балрогами, им понадобится не одна эпоха. Именно для них — для тех, кто добровольно возьмет это бремя, были откованы девять колец.
И тогда они вместе открыли секреты колец и поняли какую власть могут давать кольца — если их правильно сделать. У Аннатара возник замысел: он удалился в Мордор и там, после многих и многих дней работы выковал Одно. Он смог воплотить свой замысел целиком — сияющее кольцо стало последним, недостающим звеном Ангайнор, замыкающим цепь в полный круг, навеки сковывающим Бауглира в пустоте. И стало так, что не могло Древнее Зло вернуться в мир, пока цело кольцо (по крайней мере так думал Аннатар).
И тогда, вернувшись в Эрегион, Аннатар впервые заметил перемены в Келебримборе. Но все тревоги забылись, когда эльф взял в руки кольцо. Цепкие пальцы ювелира ощупали его со всех сторон, а затем Келебримбор поднес кольцо к глазам.
— Что это за язык? Никогда не видел ничего подобного. Это должно звучать довольно странно: "Ашн...". Даже выговорить трудно.
— Здесь написано:
Одно Кольцо, чтобы всех отыскать, Одно Кольцо, чтобы им приказать, Одно Кольцо, чтобы всех их собрать и во тьме безысходной навеки сковать.
— Да, сразу видно, что ты воин, а не поэт. — Перехватив гневный взгляд, эльф улыбнулся. — А я здесь тоже даром времени не терял.

* * *

— ... Значит Три тебе посоветовала сделать Галадриэль?
— Не называй ее этим именем! Да, Нервен подала эту мысль — зачем навеки запирать силу, как это сделал ты? Гораздо выгоднее обратить ее в свою пользу — пользуясь тремя, мы...
— Безумцы! Эту силу нельзя обуздать. Она сильнее тебя — и всех вас. Бауглир сметет весь ваш заговор истосковавшихся по власти Нолдор.
— Не смей оскорблять ее!
— Келебримбор, ты не понимаешь, что вы затеяли. Если Он вырвется на волю, Его удастся обуздать только ценой огромных разрушений. Вспомни Белерианд! Ты должен уничтожить Три. Только так можно предотвратить беды.
— Я понял твой замысел — ты хочешь один повелевать этой силой. Этому не бывать!
— Передай другим и запомни сам: Три должны быть уничтожены. Если этого не произойдет, я уничтожу их сам — и не остановлюсь даже перед твоей жизнью!

* * *

Те слова, сказанные не один год назад, оказались пророческими. И от Эрегиона вел войска уже не Отец-Даритель, но Саурон Гортаур. И он почти смог совершить невозможное, но к Элдар на помощь пришел наконец флот Нуменора...
В последовавшие годы в западном Средиземье установился шаткий мир. Саурон смирился с поражением и копил силы, зная, что час придет. Он сумел найти девятерых, достойных стать призраками колец, и многие злые твари Моргота, беспокоившие запад, узнали силу девяти мечей.
И когда Ар-Фаразон потребовал сдачи Саурона, тот принял решение не колеблясь — Улаири могли продолжить его дело сами. Слишком поздно Саурон догадался, зачем он нужен королю и пожалел, что взял с собой Единое Кольцо. Потому что именно оно было предметом желаний Ар-Фаразона.
Ритуал был не простым и Ар-Фаразон потратил годы на разгадку секретов кольца — добиться этих секретов у Саурона он не смог. Тот был непреклонен, хотя не мог не восхищаться фанатичным упорством этого человека, с лихвой компенсировавшим недостаток знаний. Саурон был бессилен что-либо сделать и знал это, даже всей армии Мордора, приведи ее сюда Улаири, не хватило бы против воинства Нуменора. Ар-Фаразон не хотел слышать никаких предупреждений — страх смерти был слишком силен в нем и он надеялся получить от Врага то, что он не смог выпросить у Валар.

* * *

В тот день — день триумфа Ар-Фаразона — Саурона привели в храм. И он впервые после долгих лет вновь услышал этот голос, вещавший теперь из облака дыма, голос Властелина Тьмы. В громадном храме — выше самых ысоких деревьев — стоял алтарь в центре из которого вырывались клубы дыма, принявшие очертания огромной человеческой фигуры. А Саурон был по-прежнему бессилен.
И шли годы. Властелин Тьмы с каждой новой жертвой теперь принимал все более зримый облик и Саурон видел, что даже Кольцо, которое он мнил неразрушимым, едва сдерживает натиск Врага. Но пока цело кольцо, Он бессилен выйти за пределы храма.
Стража Саурона была бдительной, а его собственные способности вырваться — не беспредельны, как он понял еще в предначальную эпоху у моста на Тол-ин-Гаурхот. Вся надежда Саурона была теперь на Валинор и Владык Запада. И хотя сам он не рассчитывал на их милость, он понял, что прощен, в тот миг, когда удар молнии разнес крышу Храма, а сам Саурон остался невредим. В тот день его самого должны были принести в жертву, но теперь люди не осмеливались. Но тогда же он понял, что Валар не могут пролить крови Детей Единого и запретить им молиться любым богам и Саурон проклинал Валар за это бездействие. Но летящие орлы оставались глухи к его проклятиям.
И в тот час, когда воинство Ар-Фаразона ступило на землю Амана, Бауглир решил, что настал час возвращения, и стены храма рассыпались в прах пред воинством Тьмы. И Властелин уже протянул руку к кольцу, чтобы сокрушить его своей мощью, но цепи Саурона распались вместе со стенами храма...
Кто знает, что было потом? Саурон ничего рассказывал об этой битве даже Улаири, а кроме него правду знает лишь Повелитель Лжи, но кто может говорить с ним? И неведомо, чья рука расколола остров и низвергла его на дно. Саурон ли сделал это в последней отчаянной попытке? Мелькор ли? Или земля сама не выдержала этой битвы? А быть может правы Элдар и это была воля самого Творца.
Известно лишь, что в тот раз Враг проиграл. А Саурон уцелел и, хотя и потерял телесную оболочку, сохранил кольцо. Вскоре он вернулся в Средиземье и вновь принял власть над Мордором. Запад вновь наслаждался миром.
Но мир этот был лишь временным и это понимали все. Три кольца значили слишком много и для Нолдор и для Саурона. В последовавшие годы послы Саурона и Гил-Галада побывали едва ли ни во всех уголках Средиземья и все народы встали перед выбором. Ценой Семи Колец — первой пробы мастерства Келебримбора — Нолдор удалось купить союз с гномами Мории. Хотя Семь были много слабее, чем Три, они тоже несли отблеск древнего зла и Саурон впоследствии потратил немало сил и времени на то, чтобы уничтожить их. Но с последне из Семи он получил слишком поздно — дремавшее под Мглистыми горами зло оказалось разбужено и уничтожило самое могучее из из царств гномов.
Но это все было после. А тогда — в конце второй эпохи — в спешке заключались союзы и каждый должен был выбрать. Судьба тех, кто подобно Королю Гор пытался уклониться от войны, была иногда хуже смерти. И в этой войне дипломатов Саурон проиграл. Сказалось здесь и то, что сам он был по натуре воином и то, что от него отвернулись и противники и сторонники Врага в первую эпоху. Но все же сил Саурона могло бы хватить — если бы к Гил-Галаду не присоединился Элендил. Он понимал это — и потому его посланцы больше всего внимания уделяли Арнору и Гондору. Но напрасно — Верные превратно истолковали гибель Нуменора, обвинив во всем Саурона, (конечно немалую руку к этому приложили Нолдор) и тогда он совершил роковую ошибку. Саурон выдвинул ультиматум Элендилу, потребовав, чтобы королевства не участвовали в грядущей войне. Когда срок ультиматума истек, Саурону пришлось выполнить свои же условия — Минас Итил был взят и погибло Белое Древо. Элендил (он ничего не знал о причинах войны) окончательно склонился на сторону Гил-Галада.

Война разразилась вскоре после этого. Саурон и Улаири сделали все возможное, но после семи лет осады Барад-Дур был взят, а тело Саурона — уничтожено. Так окончилась Вторая Эпоха. Однако после победы Исилдур отказался уничтожить кольцо, и главная цель Нолдор — освобождение Врага, которого они надеялись подчинить силой Трех, — не была достигута...

* * *

— Один из них умер, так и не приходя в сознание. А второй уже может говорить.
— Приведите его сюда.
— Слушаюсь, повелитель.
Его вводят, закованного в цепи. Лицо все в крови, но глаза видны отчетливо.
— Ты не человек. И не эльф.
— Так же как и ты, Саурон. Не узнаешь меня?
Знакомый голос. Неужели?
— Ты — Алатар?
— Да, это я. И ко многим своим преступлениям ты добавил еще одно — нападение на Его посланцев. Повелитель сурово накажет тебя, если ты не докажешь свою преданность.
Саурон рассмеялся.
— После того, что было, Он еще рассчитывает на мою преданность? Видно совсем плохи дела, если даже мне обещают прощение.
— Никто не обещает тебе прощение. Но ты еще можешь попытаться его заработать.
— Это бесполезный разговор. Скоро ты вернешься к Нему — можешь передать мой ответ. Нет и никогда. Я подарю тебе еще полчаса жизни, чтобы ты ответил на мои вопросы. Сколько пришло посланцев? Отвечай!
В полном молчании двое бессмертных смотрят друг другу в глаза.
— Пятеро. Ты, Палландо, Курумо, Айвендил. Пятый?... Он смог совратить Олорина?? Его сила по-прежнему велика! Как вы смогли вернуться в мир? Впустил Олорин? Обманули стражу Врат? Или пробрались сквозь остатки храма в Нуменоре? Говори!
— Повелитель, он уже не дышит.
— Да. Ушел.
Вскоре Саурон надолго обосновался в бывшем обиталище Итрин Луин на юге Зеленого Леса. Но он опоздал. Тьма уже сгустилась в этом лесу.

* * *

Примерно через двести лет после возвращения Саурона, Король Назгул поселился в Ангмаре. Он взял Железную Землю под свое начало и заключил прочный союз с Рудауром.
Вскоре после этого король Артэдайна объявил себя королем всего Арнора и потребовал подчинения Рудаура. Так началась война Артэдайна и Кардолана против Рудаура и Ангмара. Война длилась много лет и закончилась через несколько веков поражением Ангмара. Все население Ангмара было уничтожено. В эту войну Король стал одним из величайших полководцев Средиземья и впоследствии дал много полезных советов Саурону.

* * *

— Зачем ты позвал меня, повелитель?
— Я хочу рассказать тебе последние новости и спросить совета. Ты знаешь, что тьма разрастается с давних пор и мы пытаемся противостоять ей. Началось все здесь, в Дол-Гулдуре. Затем Кардолан и Артэдайн — поиски бессмертия привели их во тьму, как и Нуменор, впрочем, ты знаешь это лучше меня.
— Да, я там был. Их курганы до сих пор населяют злобные призраки.
— Затем Мория. Я не знаю, что там произошло, но это также отблески древнего зла. На севере вновь множатся драконы. И вот — последняя весть. Король Гондора тоже боится смерти. Долина Минас Итил перерождается — там взошли Бледные Цветы, а я слишком хорошо знаю, что это значит. Сила кольца оказалась не столь велика, как я думал, ОНИ постепенно снова просачиваются в мир. Да кольцо не может сдерживать их, пока оно не у меня. Что скажешь?
Пауза.
— Не надо горевать о невозвратном. Мы должны противостоять напору зла. Мы ничего не можем сделать в Мории, но Гондор-то другое дело. Я смог остановить северное королевство — хотя какой ценой! Насколько я знаю, сейчас остатки дунэдайн севера на нашей стороне — хотя и не знают об этом. Они борются с порождениями тьмы, которую призвали их предки и насчет севера я спокоен. Если нет другого выхода, надо уничтожить Минас Итил и захватить долину.
— Но ведь это война. Война на много лет.
— Расскажи им об опасности, которая им грозит, если ты веришь, что из этого что-нибудь выйдет. Быть может удастся обойтись без кровопролития. Но я боюсь, что ни Эарнур, ни его отец не захотят иметь с тобой дела...

* * *

— Кто ты?
— Это Курумо. Я хочу говорить с тобой.
— О чем мне разговаривать с тобой, посланник бездны? Между нами только война.
— Не горячись. Нам есть о чем поговорить. Я много размышлял и понял — ты сделал правильный выбор. Наш прежний хозяин слишком слаб, а если бы он даже смог вырваться, ему не устоять перед твоей могучей армией и перед силой Владык Запада. Олорин погубит и себя и меня, если добьется своего. А он добьется. Ты этого не знаешь, но по-моему он нашел Кольцо.
— И что с того? Он не сможет его уничтожить.
— Ты уверен? Да кольцо и необязательно уничтожать, есть обходные пути — долгие, но есть. Ты их знаешь сам.
— Знаю. И что ты предлагаешь? Чего ты хочешь от меня?
— Твоего слова. Обещай, что не тронешь меня, когда все закончится и я постараюсь добыть кольцо. Олорин мне доверяет.
— Обещаю. Но, прости, я по себе знаю, как это обидно, но доверять я тебе пока не могу.

* * *

— Слушай, Олорин, мой старый друг и советник. Я сказал "мы", в надежде, что ты присоединишься ко мне. Поднимается новая Сила. Против нее бессильны старые союзы. Эльфы, умирающий Нуменор и даже Хозяин безнадежно слабы перед ней. Перед тобой, перед нами, только один выход. Мы должны присоединиться к этой силе. Это будет мудро. Это — единственная надежда. Ее победа близка и тех, кто помогал ей, ждет щедрая награда. С ростом Силы будут возвышаться и ее союзники и Мудрые — ты и я, спожем научиться направлять ее и управлять ей. Мы будем выжидать, прятать свои мысли глубоко, допускать что-то, противоречащее нашим планам, но втайне одобрять конечную цель: Знание, Власть, Порядок. Все того, чего мы хотели добиться, но не смогли из-за слабости или бездействия наших прежних друзей. Мы не меняем цели — мы меняем средства.

* * *

И в ту секунду Саурон понял всю глубину своей ошибки и все замыслы его врагов стали раскрытой книгой. Вся его громадная империя, все армии остановились — они были забыты. Все его помыслы обратились к Горе и туда же ринулись черными вихрями Улаири. Но было поздно.
"Стойте, Люди Запада! Стойте и ждите! Настал роковой час." — радостно кричал Олорин и на крыльях орлов он мчался встречать своего повелителя.
И над Мордором воздвиглась огромная тень, непобедимая, увенчанная молниями, заполняющая все небо. И вся надежда померкла. Но с боевым кличем пронеслись над землей восемь Улаири и Саурон рванулся к Горе так, что рушились башни...

Назад

© Тани Вайл (Эльвен)