Рыжебородый

Ниэннах

Рыжебородый.

С появлением широкоплечего рыжеволосого тарронского адмирала в Тай-арн Орэ как-то разом стало шумно и тесно; широкие коридоры казались вдвое уже, залы — меньше, когда в них появлялся Могучий Сайта — прозвище, данное ему еще в Тарроне, мигом прижилось здесь.
Черного Морехода он не видел уже дня три и, пожалуй, не слишком об этом горевал: компания находилась и так. Правда, насчет горло промочить здесь было слишком сурово — ну, да ничего. Ребята в самый раз, все как на подбор: эх, из них бы команду — цены б не было такой команде! куда там этим нуменорским вонючкам! И дерутся — всем бы так драться...

На четвертое утро, когда он, привалившись к стене фехтовального зала, следил за очередным поединком, в противоположную дверь вошел Черный Мореход. Если он и заметил Сайту сразу — а не заметить было тяжело, — то не подал вида: подошел к поединщикам, что-то тихо сказал, забрал у одного меч и знаком показал второму — к бою. Сайта в первую же минуту даже рот открыл от удивления: Мореход вроде бы спокойно стоял на месте, движения его были стремительны, почти незаметны, но ни один из ударов южанина не достигал цели. Его первый противник, ясноглазый светловолосый юноша, следил за поединком с сосредоточенно-напряженным лицом, а Мореход тем же негромким голосом бросал ему через плечо какие-то фразы. Лет десять назад видел Сайта таких, как этот светловолосый: моряки добрые, ничего не скажешь, но вот оружия при них как-то не наблюдалось. Да и насчет выпить они того... не очень. Но хорошие ребята. Сказки горазды рассказывать. Не может быть такой земли, как эта их Земля-у-Моря. Много чего бывает на свете, а вот такого быть не может, чтобы вообще люди не воевали. Впрочем, потом и порасспросить можно...

Черный Мореход в это время опустил меч и что-то коротко сказал — судя по тому, что за этим последовало, "защищайся". По крайней мере, южанин это и попытался сделать. По представлениям рыжебородого адмирала, действовал он совершенно правильно, однако чего-то ему не хватало — то ли опыта, то ли быстроты; южанин наконец махнул рукой и протянул меч светловолосому юноше. У того выходило лучше; по крайней мере, один-два удара из пяти он успевал отбить, но нападать, к удивлению Сайты, даже не пытался. Мореход, наконец, грустно улыбнулся и положил руку на плечо светловолосому — тот сделал виноватый жест свободной рукой.

— Э... кхм... — не выдержал Сайта, — Могу ли я...
Все трое одновременно повернулись в его сторону. Впрочем, представления Сайты о вежливом обхождении этой фразой и исчерпывались, а потому, подойдя к светловолосому, он заявил напрямик:
— Слышь, приятель, дай-ка меч.
И, получив желаемое, крутанув в руке сверкающий клинок, потянулся с блаженным
видом дорвавшегося до сметаны кота:
— Эх, разомнем косточки!..
На лице Черного Морехода появилось странное выражение:
— Ну что ж, начнем... Защищайся.
— Предупреждать? Меня? — поднял брови Сайта — и осекся: светлый клинок мгновенно оказался у его горла.
— М-м... — неопределенно протянул Сайта.

Следующие несколько минут напрочь смешали представления Сайты об искусстве боя, и на лице адмирала медленно стало проступать несвойственное ему выражение неуверенности и смущения. Это уже не лезло ни в какие ворота: в мгновенья передышки Мореход откровенно предупреждал, куда намеревается нанести следующий удар — и все равно Сайта не успевал защититься.

— Э-эх, хорошо ты дерешься, — обреченно махнул рукой Сайта, опуская меч. — Вот если бы мне секиру...
Мореход пожал плечами, возвращая меч хозяину:
— Как-нибудь попробуем. А сейчас нам с тобой пришло время поговорить, Могучий Сайта, — при последних словах он улыбнулся. Глаза, впрочем, остались серьезными. Пожалуй, даже слишком.
Черный Мореход уселся в невысокое резное кресло и указал Сайте на такое же, напротив.
Воцарилось молчание. Сайта с любопытством озирался по сторонам, его собеседник сидел в глубокой задумчивости, сцепив узкие длинные пальцы.
— Что ж, Могучий Сайта... Время рассказать тебе, куда ты попал и кто я такой. Помнится мне, я так и не представился. Так вот...
Он вздохнул и положил руки на подлокотники кресла:
— Имя мое Саурон, в Ханатте — Саурианна.
Сайта недоверчиво прищурился на него:
— Ты? Что-то мне мои ребята ихнего Солнечного Посланника по-другому описывали. Ты, дружище, воин, конечно, того... добрый, словом, воин, но...
Он с сомнением покачал головой. Мореход почему-то вздохнул:
— Видимо, в этом люди никогда не изменятся... Что ж, тебе придется поверить мне на слово. Как и в то, что мы сейчас в Священной Земле Огня, как говорят ханаттанайн. Впрочем, в этом ты можешь убедиться своими глазами.
— Н-ну... — неопределенно протянул Сайта, не склонный верить на слово, — Скажем, может ты и не лжешь. И что?
— Ты, помнится мне, сказал, что не покинешь меня никогда?
— Сказал.
— Так вот... — назвавший себя Сауроном поднял на собеседника холодные яркие глаза, и Сайта впервые задумался — может, и вправду это здешний владыка? Да нет, навряд ли... Непохоже. Венец, правда... да и взгляд...
— Так вот. Если пожелаешь, ты сможешь действительно остаться со мной... люди называют это "навсегда".
На раскрытой ладони Саурона поблескивало стальное кольцо — застывшее холодное
пламя — с золото-алым огненным сердоликом.
— Коле-ечко... — пренебрежительно протянул Сайта, — И что мне в нем? Лучше б меч...
— Это не совсем обычное кольцо.
— А что оно мне даст? — заинтересовался Сайта — без особого, впрочем, доверия, — Бессмертие? неуязвимость?
— Неуязвимости дать я тебе не смогу. А вот бессмертие... Тяжкий это дар, Сайта, — в голосе Саурона неожиданно прозвучали грустные мягкие нотки.
Сайта фыркнул:
— Там и посмотрим. Согласен я, чего там, давай свою игрушку! — и протянул здоровенную ручищу.
Саурон беззвучно рассмеялся:
— Решителен, что и говорить! Что ж, если я верно вижу... — он не договорил. Сайта забрал кольцо и, нахмурившись, надел на безымянный палец — так же, как, он заметил, Саурон носил простое светлое кольцо. Как ни странно, сердоликовый перстень пришелся впору; на мгновение по руке пробежал холодок, словно покалывание тонких ледяных иголочек, но тут же все и прошло. Саурон сидел с сосредоточенным лицом, глядя не то чтобы на Сайту, а вроде бы даже сквозь него, и рыжий пират вдруг почувствовал себя как-то неуютно. Вскоре в зал вошли трое в привычных уже глазу Сайты черных одеждах; младший был ему знаком — давешний светловолосый парнишка.
— Повелитель?..
Саурон поднялся:
— Отныне это ваш брат.
Сайта широко улыбнулся — и улыбка эта застыла на обветренном загорелом лице. Потому что старший из троих был — нуменорцем.
Тут же Сайта и узнал, что светловолосого парнишку зовут Элвиром, что узколицый седой человек в серебряном невысоком венце предпочел бы, чтобы его называли просто Магом ("Великим Магом", — лукаво усмехнулся Элвир); когда спросил, почему, тот досадливо дернул плечом и сдвинул прямые брови. Сайта предпочел расспросов не продолжать — мало ли что, колдун, все-таки.... Нуменорец назвался Аргором.
— Что-то не припомню я у нуменорцев таких имен, Владыка Ужаса! — усмехнулся Сайта, обнаруживая некоторое знакомство с наречиями Элдар.
Напряженное молчание повисло в зале. Маг положил руку на плечо нуменорца, явно собираясь что-то сказать; Элвир закусил губу.
— Что же, — низким спокойным голосом проговорил нуменорец, — рано или поздно ты все равно узнаешь,.. брат. Меня звали Хэлкар.
И, так же спокойно посмотрев в исказившееся от ненависти и отвращения лицо Сайты, развернулся и вышел из зала.
Ни Маг, ни Элвир не бросили на рыжебородого ни единого взгляда.
— Вы... можете идти, — чужим, чудовищно усталым голосом проговорил Саурон. Они повиновались молча — только Элвир задержался на пороге и обернулся.

Куда девался Элвир, Сайта не понял, но решил его отыскать. Он мог бы поклясться, что обошел весь замок, прежде чем наткнулся на юношу. Тот сидел, сжавшись в комок, в углу библиотеки — последнего места, куда Сайта догадался заглянуть.
— Элвир, — Сайта легонько потряс его за плечо.
— А... да... — Элвир смотрел серьезно и грустно.
— Ты скажи, ты из этой... из Земли-у-Моря?
Юноша просветлел:
— Да. Ты — слышал о нас?
— Те ребята назвались Странниками моря. Красиво! — мечтательно зажмурился рыжебородый, — Капитана их звали... Айта?...
— Айтии. Я его еще мальчишкой знал. Он хотел стать мореходом, верно.
Сайта озадаченно поскреб в затылке:
— Слушай, я чего-то не понял, наверно... Я его видел лет десять назад, а самому ему тогда было лет двадцать пять, должно, а может, и поболе. А тебе...
Элвир задумался:
— Вообще-то двадцать...
До Сайты что-то начало доходить — медленно и смутно:
— И здесь ты...
— Одиннадцать лет. А первый раз пришел двадцать один год назад, — Элвир смущенно улыбнулся, — Я сам до сих пор привыкнуть не могу. Если бы не это, — он поднял левую руку, на которой, на безымянном пальце, как и у Сайты, поблескивало кольцо; только камень был темным, как ночное озеро, а серебряная оправа чем-то напоминала о подернувшейся инеем осоке, — я бы...
Он замолчал.
— Эй, — нерешительно сказал Сайта, — Ты чего это, братец?
— Странники мало живут. А я — Странник.
— Значит, это колечко... — Сайта недоверчиво разглядывал сердоликовый перстень, — А я- то ему не поверил!.. Слушай, брат, так что, правда — это он и есть?
— Кто? — не понял юноша.
— Ну... Саурианна. Я его, знаешь ли, как-то по-другому представлял.
— А как? — заинтересовался Элвир.
— Ну... такой... — Сайта обрисовал обеими руками неопределенный контур по крайней мере на две головы выше его самого и вдвое шире в плечах.
— Сказки.
— А то, что мне ваши ребята рассказывали — не сказка?
Элвир улыбнулся и покачал головой.
— Слушай, давно спросить хотел — у них что, и правда оружия не было?
— Нет, — юноша вздохнул. — Учитель считает, что я должен уметь сражаться. Хотя бы чтобы защищаться или обезоружить противника — ударить я все равно не могу.
— А?!
— Не умею. Учителю хуже; он мне как-то сказал — ему просто больно. Когда-то было по-другому. А Тот, кто зажег Звезду... — Элвир помолчал и продолжил совсем тихо, — Я думаю, когда прорастаешь Артой, а она — тобой, просто не может быть по-другому. Сайта мало что понял, но решил это оставить до времени. Сейчас его гораздо больше занимал другой вопрос, но и с ним он решил погодить.
— Пойдем, братец, по замку прогуляемся, — предложил он.

Пока они бродили по залам и коридорам, Сайта молчал; говорил все больше Элвир — рассказывал о своей земле, о мореходах и Странниках, о медных соснах побережья, о белых дюнах и просоленных морем травах, о Дайнтар, о Долине Ирисов, о Единороге и серебряном драконе... Сайта слушал внимательно, но все больше мрачнел и наконец, когда они верхней площадке одной из башен замка, высказал мысль, не дававшую ему покоя:
— Слушай, откуда здесь — этот?
Элвир резко остановился:
— Кто?
— Хэлкар, — имя произнес, словно сплюнул.
— Он... — Элвир растерялся, — Он — наш брат...
— С ума спятил, парень? — Сайта присвистнул, — Ну, ты даешь! Это ж Хэлкар, тот самый!
Юноша взглянул недоуменно — что, мол с того? В больших серо-зеленых глазах появилась тревога.
— Хэлкар, подонок! Ты знаешь, как его называли? — "брезгливый убийца"! Он от городов камня на камне не оставлял, сволочь нуменорская, падаль!..
Сайта длинно и грязно выругался. Элвир заметно побледнел, но ничего не сказал — казалось, он просто утратил дар речи.
— Ты что, не знал? Еще бы, как же, сознается он! Как только язык не отсох — собственное имя произнести! Ты мне скажи, как эту мразь сюда занесло? Что, повелитель ваш тоже ничего не знает? Он же продаст всех и вся, вот только случай подойдет! У него же на лбу написано, что он предатель! Пес нуменорский! Он...
— Ты прав, Могучий Сайта.
Они обернулись одновременно. Лицо Хэлкара было как всегда холодно-бесстрастно — прекрасная маска бога, высеченная изо льда, — только в глазах стояло что-то странное.
— Ты прав, — повторил он и, как тогда, в зале, развернувшись, пошел прочь. Ветер трепал его темные с сильной проседью волосы и черный плащ.
Сайта обернулся к Элвиру в поисках поддержки, на лице его явственно читалось — "Эк лопухнулся-то!" Лицо юноши было не менее холодным и застывшим, чем лицо нуменорца мгновение назад.
— Ты — оскорбил — моего — брата, — медленно и раздельно выговорил он страшным неживым голосом, — Как ты посмел. Думаешь — я не знаю. Думаешь — он не помнит. Я буду драться с тобой.
Сайта перепугался не на шутку — его юный спутник совершенно переменился.
— Да ты что, ты что?.. Я ж правду... он и сам сказал...
— Правду, — лицо Элвира перекосилось, — Правду. Ну, так давай, берись за меч. Или — что ты там предпочитаешь, секиру? Я знаю, ты меня убьешь. Все равно. Ну?!
— Элвир, ты что... ну, хочешь я, как это... принесу ему извинения? — Сайта был ошеломлен и растерян до крайности: чего угодно он ожидал в ответ на свои слова, но только не этого.
— Принесешь — извинения, — Элвир сказал это тем же ровным голосом, но, перехватив его взгляд, Сайта увидел, что его глаза переполняла невероятная боль, какую можно увидеть только в глазах умирающего. — Извинения. Зачем? Ты ведь — прав. Ты прав, Могучий Сайта.
И, развернувшись так резко, что его черный плащ взлетел крыльями, он бросился следом за Аргором.
— Брат!
Голос его был сейчас совсем иным, чем когда он говорил с Сайтой — чистым и напряженным, как натянутая до предела струна:
— Постой... постой! Прости его! Он ведь совсем не знает тебя!
— Простить? За что? Ведь он прав. И ты, разве ты знаешь — Хэлкара?
Имя прозвучало резко и отчетливо — словно бич хлестнул. Элвир внутренне сжался.
— Знаю, — ответил как мог мягко, — И знаю, каким ты стал.
— Предателем своего народа.
— Нет! — отчаянно крикнул Элвир. Он лихорадочно пытался придумать — что же сделать, что, что?! Тоска в глазах нуменорца была невероятная, нечеловеческая, и еще страшнее казались эти глаза на спокойном холодном лице, в котором ни один мускул не дрогнул. И тогда юноша решился.
— Идем, — он крепко взял Аргора за руку, — Я буду петь тебе, брат мой.
"И не мерзко называть меня — братом?" Хотел сказать — и не сказал, такая отчаянная решимость читалась на лице юноши.

...Он пел — а на небе зажигались первые звезды, и восточный ветер играл языками пламени, поднимал в воздух недолговечный рой искр. Он пел песни Странников Земли-у-Моря и странников Большого мира, и те песни, что сложил сам, и те, что слышал от менестреля со странной черной лютней, помнившей иные руки и иной голос. Он пел, а ночь опускалась на землю — ветреная звездная ночь, пахнущая горькими степными травами. Он пел древние песни ковыльных степей и холмов, пел о Звезде и Зажегшем Звезду, о доблести навеки ушедших воинов, о соленом морском ветре, о гордых кораблях и о ветви ойолаирэ, что дают в путь мореходам далекой Эленны. Пел о Долине Звездного Тумана и о черных маках, о Зачарованных Островах, о вершинах гор в сверкающих мантиях ледников и о первых весенних цветах, о Той-что-Ждет, о звездопадах, о костре в ночи, о скорби, о надежде, и снова — о море и о Звезде...
Лишь когда звезды начали бледнеть, он умолк. И нуменорец поднялся, встал за спиной Звездочета и, положив руки ему на плечи, сказал тихо:
— Благодарю тебя, брат мой, Король-Надежда. Благодарю тебя. Только прошу — не надо так больше. Никогда.
Отвернулся и шагнул прочь прежде, чем Элвир успел заглянуть ему в лицо.